ВВП № 102

Главная тема: Траектория роста

Монетарным властям удалось обуздать инфляцию, но снижать ключевую ставку Центробанк не торопится

Российская экономика отошла от шока 2014–2015 года и теперь переходит к компенсационному росту. Такого мнения придерживаются в Центробанке, где, исходя из этого утверждения, подготовили Основные направления денежно-кредитной политики страны. Проводимая в последние три года работа по дезинфляции дала свои плоды, этот показатель близок к целевому и больше не требует специальной реакции со стороны Банка России. А вот дальнейшего изменения ключевой ставки регулятор не исключает, но действовать планирует по ситуации и не торопясь. В ближайшие год-два возможно ожидать плавного снижения до уровня в 6-7 %.

На твердой земле

Год назад страна только выходила из рецессии. Сейчас российская экономика и ее финансовая система значительно поправили свое здоровье и стали способны самостоятельно справляться с вызовами. Мы с оптимизмом можем говорить, что рост восстановился быстрее, чем многие ожидали. При сложившемся раскладе Центробанк может в скором времени плавно завершить выход из всех антикризисных мер и отказаться от специнструментов рефинансирования, которые поддерживали приоритетные и уязвимые сектора в период экономической турбулентности.

Причинам и перспективам экономического роста издание «ВВП» посвятило отдельный материал. Здесь же позволим себе напомнить, что, по предварительным оценкам экспертов, темп прироста ВВП в этом году будет около 1,8 % (по более оптимистичным – 2 %). По оценке Банка России, такая скорость определяется в первую очередь структурой российской экономики, а не внешними факторами. Прогноз ЦБ следующий: в ближайшие 3 года в базовом сценарии при ценах на нефть 42 доллара за баррель и в чуть более оптимистичном варианте, где бочка черного золота стоит уже 60 долларов, можно рассчитывать на 1,5-2 % в год.

«1,5-2 % – это, конечно, невысокие темпы роста, это совсем не то, что, думаю, мы все хотели бы для нашей экономики. Наша экономика может расти темпами и 3 %, и 4 % в год, если будут приняты структурные меры: по повышению производительности труда, мобильности рабочей силы, по улучшению инвестиционного климата», – заметила на этот счет глава Банка России Эльвира Набиуллина, презентуя в Госдуме Основные направления денежно-кредитной политики. Глава ЦБ справедливо заметила, что хоть монетарная денежно-кредитная политика и вносит свой существенный вклад в экономическое развитие страны, все же обеспечить ускоренный рост ВВП одними лишь этими мерами невозможно. Действия регулятора способны только лишь стабилизировать темпы роста вблизи потенциального уровня. Но в целом без низкой инфляции, без макроэкономической стабильности устойчивый рост недостижим.

Во имя более легкого преодоления внешних шоков, балансирования интересов импортеров и экспортеров и ради сохранения большей гибкости в условиях поиска новой модели экономического роста Центробанк планирует сохранять режим плавающего курса рубля. Что касается валютного рефинансирования банков, то в ЦБ заявляют о готовности в любой момент, если возникнет такая необходимость, возобновить эти операции. Однако по состоянию на начало ноября было объявлено о том, что финансовые организации полностью погасили задолженность по ним.

В то же время объем золотовалютных резервов ЦБ планируется оставить на стабильном уровне. Ориентиром по увеличению резервов остается отметка до 500 млрд долларов США, но покупать валюту в резервы регулятор планирует не ранее, чем будет уверен, что и инфляция, и инфляционные ожидания находятся устойчиво на низком уровне.

Индекс «оливье»

Вообще в ЦБ недаром уделяют столько внимания инфляционным рискам. И тому есть четыре основных причины. Самая очевидная из них – это тесная взаимосвязь между уровнем цен и благополучием населения. Когда продавцы переписывают ценники по несколько раз в неделю (разумеется, в большую сторону), ни о каком планировании семейного бюджета и речи быть не может. А между тем для людей с низкими доходами такого рода ценовая непредсказуемость смерти подобна. Не зря же в период любого кризиса проблема галопирующих цен всегда выходит на первые места в любых опросах, а социологи и экономисты высчитывают индексы бигмака и оливье.

Даже Эльвира Набиуллина, презентуя в Думе Основные направления денежно-кредитной политики, особо отметила, что ЦБ беспокоит тот факт, что «инфляционные ожидания граждан остаются высокими, хотя и снижаются». «Мы просто для наглядности посчитали два очень простых индекса – можно их назвать новогодними, – сказала она. – Считаем, как растут цены на наборы продуктов для традиционных новогодних блюд, таких как салат оливье и селедка под шубой. Салат “Оливье” за год подорожал на 1,2 % – приготовить его стоит около 312 рублей, селедка под шубой подешевела на 0,9 % – стоит чуть больше 150 рублей. Но ощущение инфляции у людей гораздо выше». Что в целом не удивительно. Росстат стоимость «Оливье» высчитывает ежегодно, и цифры выглядят не радужно. В докризисном 2013 году приготовление этого нехитрого блюда обходилось россиянам в 242 рубля, в 2014 году продуктовый набор для новогоднего салата подорожал на 5,9 % до 257 рублей, в 2015-м – аж на 15,5 % до 300 рублей, в 2016-м – до 310 рублей. Таким образом, главной задачей на ближайший период, по словам главы ЦБ, станет намерение добиться доверия населения к политике регулятора, к тому, что можно распоряжаться семейными деньгами, не думая постоянно о росте цен.

Второй фактор касается взаимосвязи уровня инфляции и производительности предприятий. Низкая инфляция незамедлительно положительным образом сказывается на улучшении условий ведения бизнеса и дает преимущества для эффективных проектов. Это возможность долгосрочного планирования и стимул для повышения предприятиями эффективности. Когда цены держатся в цивилизованном коридоре, у менеджмента компаний не остается ни малейшего права закладывать высокие издержки в их рост, в расходы граждан. То есть низкая инфляция заставляет предприятия повышать производительность и снижать свои издержки. В нынешней ситуации, когда страна пытается найти новую модель роста для своей экономики, очевидно, что было бы эффективнее наращивать конкурентоспособность не за счет дешевой рабочей силы, а за счет производства высококонкурентной продукции с высокой добавленной стоимостью. В этом смысле низкая инфляция выступает своего рода катализатором структурных изменений.

Третий момент можно назвать психологическим. За последние годы люди растеряли доверие к рублю и тем самым сами превратились в один из дестабилизирующих факторов. Особенно это ощущалось в 2014–15 годах. Малейшее колебание экономической ситуации выливалось в очереди у обменников и спровоцированный таким образом скачок курса. Низкая же инфляция способствует дедолларизации экономики и стабилизации валютного курса. Когда люди понимают, что все под контролем, они не покупают валюту впрок, чтобы защитить свои сбережения, не пытаются резко «перевернуться» в валюте в случае каких-то внешних шоков.

Наконец, последняя причина, почему ЦБ столь трепетно относится к этой проблеме, заключается во взаимосвязи с кредитованием. Центробанк постоянно критикуют за жесткость политики, за поддержание высокой ключевой ставки. Но на самом деле главный камень преткновения тут все та же инфляция. Здоровое кредитование, в первую очередь долгосрочное, инвестиционное, может развиваться только на базе низких цен.

Выстраивая свою работу, Банк России постоянно имеет в виду вышеописанные моменты, и последние статистические сводки Росстата свидетельствуют о том, что монетарные власти страны могут добавить к себе в актив успешное завершение операции, которую условно можно было бы назвать «Укрощение строптивой». Максимальный разбег обесценивание рубля взяло весной 2015 года. Именно тогда было достигнуто пиковое значение инфляции – почти 17 %. Тогда мало кто верил, что в принципе возможно добиться того, чтобы в России этот показатель был на устойчиво низком уровне, но Центробанк все же приступил к последовательному проведению политики дезинфляции. В качестве цели выбрали 4 %.

В первой декаде декабря Росстат в годовом выражении фиксировал инфляцию на уровне 2,5 %. По прогнозу Центробанка, по итогам года результат будет 2,5-2,7 %. «Мы считаем, что инфляция находится вблизи таргета, вблизи цели, и не требуется специальной реакции со стороны денежно-кредитной политики, так как текущее низкое значение обусловлено прежде всего действием временных факторов: это относительно высокие цены на нефть (и произошедшее соответствующее укрепление рубля) и рекордный урожай, – прокомментировала Набиуллина. – Мы ожидаем, что в течение 2018 года инфляция вернется ближе к 4 %. При этом мы видим и потенциал дальнейшего снижения ключевой ставки, однако темпы и масштабы снижения будут определяться динамикой экономических показателей».

Сейчас Банк России сфокусировался на постоянном удержании роста цен вблизи указанного целевого значения, а также на снижении волатильности инфляции. Как уже отмечалось, такого рода стабильность очень важна и для устойчивого снижения инфляционных ожиданий населения, и для более уверенного планирования бизнесом долгосрочных проектов. Но тут немало зависит от так называемых немонетарных факторов, которые ведомству Набиуллиной совершенно неподвластны. Например, от тарифов естественных монополий или от недостаточности развития инфраструктуры.

Простой жизненный пример: в этом году российские аграрии получили рекордный урожай зерна за всю историю страны. По данным Минсельхоза, на 5 декабря­ 2017  года было намолочено 139,5  млн т зерна (в  2016 году – 124,6  млн  т) при урожайности 30,4 ц/га­ (в 2016 году – 27,2 ц/га). На пшеницу из этого­ объема приходится 88 млн  т (в  2016  году – 75,9  млн  т) при урожайности 32,2 ц/га (в 2016 году – 27,9 ц/га). По остальным культурам цифры, может, и не столь лучезарные, но тоже вызывают уважение. Эксперты в один голос предлагают благодарить этот фактор, который сыграл не последнюю роль в наблюдаемом замедлении инфляции.

Но надо понимать, что цены на сельхозтовары упали не только потому, что слишком много выросло, а еще и потому, что фермеры вынуждены сбывать все это как можно быстрее и по невысоким ценам, просто потому что недостаточно инфраструктуры для хранения продукции. Тут есть и обратная сторона: если в силу плохих условий хранения запасы урожая будут уменьшаться, то снова может произойти подъем цен.

Однако здесь Центробанк занял вполне твердую позицию. «Мы не планируем пересматривать цель по инфляции. Уровень 4 % соответствует структуре нашей экономики, он снижает риски дефляции в отдельных секторах и одновременно не дает инфляции расти слишком быстро, чтобы обесценивались сбережения и инвестиции», – заявила Набиуллина в Думе.

Ключевая ставка

Итак, монетарным властям успешно удалось опустить темп роста цен до практически рекордного уровня. По итогам года ожидается 2,7-2,8 %, хотя экономисты и ожидают в дальнейшем небольшой отскок до 4 %. Но мировой опыт подсказывает, что такое положение дел тоже может оказаться во зло, а не во благо. Как правило, за дефляцией идет торможение экономического роста, и зачастую поднимаются реальные ставки по кредитам для предприятий.

Что может спасти ситуацию? Возможно, более быстрое снижение ключевой ставки ЦБ. Такой шаг регулятора, с одной стороны, вполне способен обеспечить реальное снижение кредитных ставок, а с другой – сдерживать дефляционные процессы в экономике.
На данный момент картина выглядит следующим образом: на 2 п.п. снизились ставки по кредитам до одного года, а по долгосрочным – на 2,3 п.п. Это косвенно свидетельствует о том, что экономические агенты начинают верить в низкую инфляцию, соответственно, ставки по длинным кредитам, важным для инвестиционного и ипотечного кредитования, снижаются быстрее.

Так, например, в корпоративном секторе в январе–сентябре наблюдался прирост кредитования многих отраслей, в том числе добычи полезных ископаемых (+14,0 %), сельского хозяйства (+9,0 %), обрабатывающих производств (+9,5 %) и транспорта и связи (+8,1 %). Потребительское кредитование подросло на 7,8 %, ипотечное в период с января по сентябрь прибавило 9,3 %.

По ее словам, регулятор никуда не торопится, потому что четко взвешивает все выгоды и риски. Да, от более быстрого снижения ставок экономика, возможно, испытает кратковременное облегчение. Но эта передышка в итоге может оказаться абсолютно не сопоставимой с теми неприятностями, которые ее ждут, если инфляция отклонится от цели вверх и Центробанку придется разворачивать политику. В данном случае опрометчивая поспешность грозит подорвать основы формирования источников длинных денег, которые только начинают складываться. Вот почему Набиуллина предпочитает придерживаться предсказуемой, последовательной денежно-кредитной политики с понятным результатом, таким образом оставляя бизнесу возможность планировать вдолгую. По ее словам, такая динамика позволит не создавать давление на экономический рост и обеспечит темпы роста кредитов 7-10 %. «Это (снижение ключевой ставки до уровня 6-7 % в течение двух лет, – прим. издания) адекватные темпы для нашей экономики без формирования пузырей, – подчеркнула в одном из выступлений глава Банка России. – Более быстрое изменение ключевой ставки привело бы к рискам ускорения инфляции вместо ее стабилизации, на наш взгляд, и могло бы потребовать даже разворота денежно-кредитной политики, что, на наш взгляд, абсолютно неприемлемо и подорвало бы, нивелировало те плюсы стабильности, которые мы уже получаем сейчас».

И все же не стоит забывать, что кредитные ресурсы хоть и подпитывают рост экономики, но не могут быть основным источником развития. Важно, чтобы у нас в экономике формировался капитал, чтобы бизнес не боялся вкладывать свои средства в виде инвестиций. В России же бизнес зачастую демонстрирует болезненную скупость и ведет себя как гоголевский Плюшкин. Председатель Комитета Госдумы по бюджету и налогам Андрей Макаров даже как-то заметил, что «на сегодняшний день деньги на депозитных счетах предприятий уже превышают денежные средства на счетах вкладов граждан, и если раньше свои средства предприятия вкладывали в производство, то сегодня они их хранят». По его словам, предприятия и бизнес готовы рисковать кредитными (а еще лучше – государственными) деньгами, но совершенно не готовы подвергнуть риску свои собственные средства.

Этот расклад обуславливает одну из ключевых проблем российской экономики: низкое финансирование инвестиций за счет привлечения капитала. В этом плане чрезмерный кредитный рост чреват и чрезмерной долговой нагрузкой, которая затем будет давить на возможности предприятий развиваться. Сейчас уже видно, что хромают именно те отрасли, где в предыдущие годы были накоплены чрезмерные долги, и многие предприятия не в состоянии с ними расплатиться. «Нужен хороший инвестиционный климат, нужно развивать практики корпоративного управления, прозрачность предприятий, – вот рецепт успеха от Набиуллиной. – Высокие процентные ставки – это в том числе плата за риски, связанные с тем, что часть заемщиков предприятий недостаточно прозрачна, у них запутанная структура собственности (часто офшорная), чрезмерно сложная структура управления».

Ася РОМАНОВСКАЯ

Вернуться